Китай. Гранд-тур, март 2012

[Elena Burova]

Для знакомства с Китаем я выбрала «Гранд-тур по Китаю», поскольку этот тур включает основные достопримечательности: Запретный город, Великую Китайскую стену, терракотовую армию, монастырь Шаолинь, гроты Луньмыня, сады Сучжоу, Ханчжоу и Шанхай. Т.е. как раз для первого ознакомления.

Вылетали из Шереметьева вечером. Ночь промелькнула стремительно. Кажется, только закрыла глаза, а уже яркое солнце бьет в иллюминатор. А внизу – бесконечные горы.

Приземлились, прошли все контроли. На каждом этапе у нас был свой сопровождающий – подхватывал, помогал с прохождением, передавал следующему. Наконец мы перешли в руки нашего пекинского гида под названием Лёня. В каждом городе у нас был свой гид, который представлялся русским именем – для простоты обращения.

Сели в автобус и отправились в Пекин. От аэропорта до столицы – около часа езды.

Программа первого дня: ресторан пекинской утки, площадь Тяньаньмень, Запретный город Гугун, парк Бейхай и чайная церемония.

Первые пекинские впечатления – широченные улицы, высоченные дома. Помимо типовых строений много зданий оригинальных, с претензией на архитектуру. Сразу обращаешь внимание на смог, все вокруг кажется желтоватого оттенка.

Привезли нас в ресторан пекинской утки. Пекинская утка не понравилась. В рисовый тончайший блинчик надо положить кусочки тонко нарезанной утки, добавить наструганный соломкой огурец и полить соусом. Завернуть и отправить в рот. Колготно и средневкусно.

Приехали на Тяньаньмень. Это - длинное прямоугольное пространство, которое начинается широкой старинной башней, или Передними воротами, и упирается в ворота Запретного города. Здания по периметру площади – в духе советской помпезной архитектуры: мне сразу вспомнилось ВДНХ. Красоты – ни грамма. Хотя все выдержано в одном стиле.

В центре – мавзолей Мао Дзе-дуна, напротив него – обелиск, памятник народным героям. Народа не слишком много. По прочитанным перед поездкой отзывам у меня сложилось впечатление, что в Пекине все время приходится проталкиваться через толпу китайцев. Отнюдь: людской поток не больше, чем в Москве.

Площадь кончилась, через подземный переход мы вышли к воротам Запретного города.

Вот здесь, действительно, людей было больше, и не иностранных туристов, а китайцев. Как впоследствии оказалось, китайцы очень любят путешествовать по своей стране и основная масса туристов в Китае – сами китайцы.

По мосткам над каналом мы прошли первые ворота и оказались в первом дворе. Запретный город выстроен в традиционной китайской манере: прямоугольное пространство разбито на дворы воротами или павильонами. Все строения – цвета терракоты с охристыми крышами. По ребрам крыш – резные фигурки. Чем значительней персона владельца, тем больше фигурок. Под крышами – расписные доски с геометрическими рисунками весёленькой расцветки, с преобладанием синего цвета.

По этому принципу построены все китайские монастыри, в которых мы побывали.

После бессонной ночи у меня было какое-то невнятное состояние, и я никак не могла включиться в настоящее, пока на очередном дворе не увидела канал с белыми мраморными мостиками, а солнце как раз вышло из-за туч и скользнуло по воде. Мне вдруг почудилось, что я в Падуе, на Прато дела Валле, и словно искорка кольнула мой дремлющий мозг. Внутри щелкнул незримый тумблер, и я перешла в нормальное активное состояние.

Итак, Запретный город. Череда дворов и павильонов, выщербленная брусчатка. Подъем к павильону, спуск с другой стороны. Медные пузатые типа-чайники и типа-котлы, черепахи, журавли, львы на входе. Народ, толпившийся на входе, как-то растекся по территории, и, в целом, не было ощущения толпы, как, скажем, в Риме при каждой достопримечательности.

Запретный город тянулся довольно долго, и каждый новый двор был похож на предыдущий. Я пыталась слушать гида Леню, но говорил он так невразумительно, что я оставила это занятие. Русский язык Леня учил в Тамбове, где 6 лет обучался на филолога. Когда он начинал говорить по-русски, мне всякий раз представлялся человек, отважно бросившийся в бурную реку с целью ее перейти. Бурный поток увлекает его, но человек борется и неуклонно движется к противоположному берегу. Слушая Леню, я каждый раз с волнением ожидала, справится ли он с бурным потоком, доберется ли до берега. Потом другие гиды-китайцы нам говорили, что и по-китайски он говорит не очень - «фефекты фикции».

В предпоследнем, кажется, дворе мы забежали в музей с императорскими предметами обихода, рисунками и драгоценностями.

Само жилище императора, открытое всем ветрам с кроватью посреди павильона вызвало в душе некоторую жалость. Как же они, поди, здесь мерзли! Кстати, кое-где на дворе лежал снежок, и было прохладно.

А на самых задворках попали в небольшой Императорский парк: можжевельники, кипарисы, павильоны, источенные водой дырявистые камни. В этом парке дозволялось гулять женам и наложницам императора: выйти за пределы Запретного города они не могли. Леня постарался провести нас через парк максимально быстро, говоря, что таких парков мы еще насмотримся.

Наконец – последние ворота, за которыми широкий канал. А за каналом – высокий холм с пагодой на вершине, одна из лучших смотровых точек Пекина. Территория вокруг холма огорожена, это – парк Цзиншань. Пекинские парки, как правило, платные (около 2 юаней, или 10 рублей) и работают только до 5-ти вечера.

Вдоль канала быстрым шагом идем в парк Бейхай, чтобы успеть до 5-ти. На осмотр парка у нас остается всего час.

На входе – золотистая конструкция на красном постаменте, типа застывшего вечного огня. Узкое озеро с плакучими ивами. Мост из белого камня, ведущий к холму. На вершине холма – белая ступа, или дагоба. По живописной тропе мимо изъеденных водой и ветром камней поднимаемся к ступе. Видна только водная гладь и деревья вокруг озера, сам город тонет в дымке. Спускаемся на другую сторону озера, к павильону с красными тыквообразными фонарями. Красный фонарь – это примета общепита, места, где можно поесть: кафе, ресторан.

Вприпрыжку бежим к автобусу, не успев взглянуть на главную достопримечательность парка, находящуюся на другой стороне озера – Стену девяти драконов.

Леня нас везет на чайную церемонию. Рассаживаемся за два стола, каждому дают две маленькие чашечки: длинную узкую и низкую широкую.

Китайцы пьют зеленый чай. Заваривают чай не крутым кипятком, как это принято у нас, а водой температуры 85 градусов. Первую заварку безжалостно сливают, а потом уже заваривают по несколько раз. Свежезаваренный чай наливают в длинную чашечку, из нее опрокидывают в широкую. Из длинной чашки вдыхают тонкий аромат, потом пьют из широкой.

Больше всего мне понравился женьшеневый чай. У него какое-то замедленное воздействие на рецепторы вкуса. Сначала пьешь, а потом вдруг приходит необыкновенно приятное сладковатое послевкусие.

После чайного домика нас отвезли в отель. В этом отеле мы провели 3 ночи.

Все отели в туре были 5-тизвездочные, современные и комфортные. Завтраки разнообразные и вкусные, большой ассортимент европейской пищи.

[Elena Burova]

На следующее утро мы поехали на Великую китайскую стену. Меня удивило небольшое для такого города количество машин. Все-таки утро понедельника, самый час пик, а мы беспрепятственно едем по городу, хотя накануне Леня обещал показать пекинские пробки (мы еще в первый день недоумевали по поводу их отсутствия). В Пекине, оказывается, существуют некоторые правила, регулирующие городской трафик. Например, по понедельникам не разрешено ездить машинам, номер которых оканчивается на цифры «1» и «6», по вторникам – на «2» и »7» и так далее. В запретные дни автовладельцы, не чинясь и не топыря пальцы, пользуются общественным транспортом, потому что знают, что сегодня они вынуждены ехать на автобусе или метро, зато завтра поедут без пробок на своем авто. К слову сказать, общественный транспорт дешев и работает, как часы.

 

Главным препятствием на нашем пути к Стене были не пробки, а торговые центры, куда Леня нас между делом завозил. Первым пунктом программы была жемчужная фабрика, следом за ней – нефритовая.

 

О китайских ремеслах

 

Во время нашего путешествия нас при каждой возможности норовили завести на какую-нибудь фабрику, в лучших традициях турецкого туризма. Справедливости ради надо сказать, что китайцы большие искусники и делают поразительные вещи, на грани невозможного. И в целях изучения страны, безусловно, полезно познакомиться с ремеслами, но, поскольку «отъедалось» время от основного объекта (Великой Стены, в данном случае), все это очень бесило.

 

Наши «отклонения» по всей поездке: в Пекине – чайный домик, жемчужная и нефритовая фабрики, фабрика перегородчатой эмали, центр тибетской медицины. В Сучжоу – шелковая фабрика.

 

На жемчужной фабрике в выложенных кафелем резервуарах лежали в воде ракушки. Работница взяла одну из них и предложила угадать, сколько жемчужин внутри. Названное число колебалось от 1 до 8. Работница вскрыла ножом раковину. В мокрой противной слизи лежало порядка 17 крупных жемчужин.

 

Потом мы прошли в зал с уже готовыми изделиями. Очень красивые ожерелья самых разных оттенков. Фигурки животных, покрытых жемчугом.

 

К сожалению, в группе всегда найдутся два-три человека, которые жестоко зависают при каждой возможности. И гиды их не торопят, и вся группа их ждет, и время проходит в томлении у ворот фабрики.

 

Нефрит бы сразу же после жемчуга, без передышки. Леня, однако, почувствовал наше настроение. «У нас что, Стена – по остаточному принципу?» - спросила я. С нефритом разобрались относительно быстро.

 

Резьба по камню, конечно, тончайшая. Поделки от мельчайших – до огромных панно и нефритовых фрегатов. И лошадки тебе, и тигры, и слоны. На слоновьей шкурке обозначена каждая складка. Капустный лист с волнистым краем – очень распространенный сувенир. В цветочных композициях прорезан каждый лепесток и листик. Целые композиции из разноцветных камней.

 

Тут же сидят мастера, вытачивают «шары счастья». На стенде показан все стадии изготовления таких шаров: из кубического куска нефрита в итоге получается 7 шаров, один внутри другого.

 

Но больше всего меня потряс процесс изготовления перегородчатой эмали (это было уже после Стены). Представьте себе: на медный кувшин наносится рисунок, а потом работница по контуру рисунка добавляет перегородку: пинцетом берет стружку металла и сажает на кувшин. Кропотливейшая работа. Потом образовавшиеся контуры заполняются эмалью разных цветов. Получаются изумительные вазы, блюда, картины, и понятно, за что такая цена.

 

Я, просто остолбенев, некоторое время наблюдала, как женщина пластинку за пластинкой приклеивала к кувшину. Вот правда, даже плетение кружев на 20-ти коклюшках в Бельгии я перенесла спокойно, но здесь мне стало как-то не по себе. На что еще способны наши юго-восточные соседи?

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/1Pekin.htm

[Elena Burova]

Великая Китайская Стена

Долго ли, коротко ли, добрались мы, наконец, и до Стены. Леня сказал, что сам он до верхней башни никогда не доходил, и нам не советует. Дал нам полтора часа.

Участок Стены, на который мы были доставлены, находился в 50 км от Пекина и назывался Цзяюйгуан (Juyongguan). Это древняя сторожевая застава, кольцо посреди ущелья. Сначала мы удивлялись, почему внешняя часть стены обращена на юг, а не на север, в сторону врага. Потом, поднявшись, увидели, что стена замкнута и предназначена для круговой обороны.

Нижний участок стены – самый крутой, и расстояния между ступенями немилосердно большие. Этим участком и подъемом до первой башни многие и ограничиваются.

Чем выше поднимаешься, тем легче идти. Склон выполаживается, а кое-где даже идет на понижение. На некоторых участках я шла в полном одиночестве.

Выпавший накануне снег добавил окрестным горам очарования и какого-то именно китайского колорита. Кустарник в хлопьях снега, снег на ступенях и протоптанный узкий след, уходящий наверх, скупая черно-белая гамма – все, как на китайских картинах.

Вдалеке на севере был едва виден следующий участок стены - Бадалин.

Наконец мы добрались до верхней башни (подъем у нас занял 40 минут). От нее стена уходила влево, спускалась на дно ущелья, потом поднималась на противоположный склон и опять спускалась к реке, замыкая круг. Мы некоторое время думали, успеем ли мы пройтись по всему кругу, или вернемся по пути подъема. Выбрали второе. Стена – не жемчужная фабрика, так долго нас гид, пожалуй, ждать не будет. Потом, уже внизу, мы увидели схему заставы и поняли, что прошли совсем небольшую часть пути, и для полного круга потребовалось бы часа три-четыре.

Спустились к реке до круговой площадки с пушками - самому укрепленному месту заставы. Тут и время, отпущенное на Стену, подошло к концу. Сели в автобус и поехали на обед. Который, так, между прочим, был устроен на фабрике перегородчатой эмали.

 

[Elena Burova]

В городе мы оказались в четвертом часу. Поскольку в программе сегодняшнего дня еще значилось три пункта, а именно: Летний императорский дворец Ихэюань, антикварная улица Люличан и шоу кунг-фу, темп был взят нешуточный. Осмотр Ихэюаня был стремителен, как гусарская атака.

Летний дворец расположен в 20-ти километрах от Пекина и представляет собой огромный парк с разбросанными по нему павильонами, с искусственным озером Куньмин и высоким холмом – т.н. «Горой Долголетия», который образовался в процессе рытья озера.

Пройдя Восточные ворота, мы оказались на небольшой площади, густо покрытой туристами, перед павильонами стандартного китайского вида: раскрытые нараспашку деревянные сооружения красно-малинового цвета с загнутой крышей. Однотипные постройки и дворы вокруг них, собственно, и образуют дворцовый комплекс. Здесь-то и проживали императоры летом, спасаясь от жестокой пекинской жары.

У европейского человека со словосочетанием «дворцовый комплекс» связаны несколько иные представления. Но в данном случае это скопление практически одинаковых павильонов.

Почти сразу же мы вышли на берег озера, окутанного туманом, со столпившимися в маленькой бухте закрытыми лодочками. Озеро - почти квадратной формы и занимает большую часть парка. В этот пасмурный мартовский день оно выглядело очень поэтично. Парк, к слову сказать, называется «Сад чистой ряби».

Вдалеке виднелся маленький островок, соединенный с берегом длинным белокаменным мостом с арками.

Еще не покрытые зеленью ивы перемежались с соснами и кипарисами. То там, то здесь встречались живописные, причудливых форм камни, соединяясь в композиции, а то и в целые стенки.

Потом мы долго шли по длинной крытой галерее, покрытой разнообразными рисунками. С одной стороны галереи было озеро, с другой – канал с мостиками. Эта галерея внесена в Книгу рекордов Гиннесса как самый длинный расписной коридор.

Вышли к цветастым высоким Воротам Облаков, от которых начинался подъем на холм через павильон Облаков к храму Благовонных Курений. Такие ворота в Китае встречаются довольно часто: не только при каком-нибудь храме или парке, но и сами по себе, без всякой видимой причины.

Галерея меж тем продолжалась дальше и привела нас к мраморной ладье: дерзкому ответу императрицы Цыси, истратившей средства, предназначенные на флот, на благоустройство Летнего Дворца. «Где же флот?» - вопросили чиновники. «Да вот вам ваш флот», - ответила наглая Цыси и на остатки денег построила каменный корабль. Фактически, кукиш. Но очень эстетичный. На мраморной ладье она впоследствии любила трапезничать.

За ладьей начинается живописная протока, или канал, с переброшенными мостиками, с извилистыми водными коридорами, выложенными белым камнем. По берегам башни, павильоны. Длинные плети ив. Кое-где ледок на воде.

Прогулка по такому парку требует унылого мечтательного блуждания, погружения и растворения. А мы уже выходим из Западных ворот.

И едем на антикварную улицу Люличан.

Улица разрезана проспектом на две части, которые соединяются между собой крытым надземным переходом. Прежде здесь располагались мастерские по производству изразцов. В настоящее время здесь торгуют антиквариатом, картинами, кистями, красками, книгами.

Видимо, прибыли мы туда поздновато (уже в легких сумерках), улица была пустынна, некоторые магазины уже не работали. Никакого такого богемного колорита мы там не почувствовали. Зато впервые побывали в хутунах.

Хутуны – это городские кварталы со старой застройкой. Формально – низшая административная единица в городском самоуправлении. Фактически – городские трущобы. Узкие улочки, маленькие дома, разбитые на жилые ячейки, тесные дворы, общественные туалеты и умывальни (одни на двор). Цвет зданий – серо-стальной.

С улицы Люличан мы свернули на узкую боковую улицу-щель, а потом долго не могли выбраться из тесного, нескончаемого лабиринта. В крошечных двориках играли дети, сушилось белье, стояли велосипеды. Закоулки, проходы, глухие стены-коридоры. Выбравшись, вздохнули с облегчением.

На шоу кунг-фу «Путь воина» мы не поехали. В Москве я ходила на «Путь воина». В местном магазине накупили экзотических фруктов, взяли на пробу китайского вина «Great Wall». Перекусили в кафе и отправились в отель пешком. По карте получалось, что недалеко.

Однако путь оказался неблизким. И здесь мы впервые столкнулись с несопоставимостью китайских масштабов с европейскими. Как правило, по центру европейского города гулять приятно: и расстояния небольшие, и глаз радуется, все время попадается что-то интересное. В Китае же получается не гуляние, а преодоление расстояний: приходится долго идти по широком бесконечным улицам с неинтересной современной застройкой. По карте вроде недалеко, а на деле получается долго и скучно. Справедливости ради, надо сказать, такси очень дешевы, но надо еще уговорить таксиста ехать в ваш отель. Не очень-то они заинтересованы за такие копейки куда-то ехать.

Кстати, ни таксисты не берут чаевых, ни официанты – все строго по счетчику или чеку. У них за это наказывают, и не надо настойчиво пытаться их отблагодарить: они упорно отказываются, поскольку дорожат своей работой.

Наконец дошли мы до канала, от которого уже был виден наш отель. По счастью, был он высоким, со светящимися зелеными линиями, по которым и был опознан.

В номере отведали мы экзотических фруктов и местного вина. По телевизору посмотрели китайскую оперу (сколько смогли) и поняли, что и от посещения оперы придется отказаться.

Да и вообще от проведенного дня, от избытка фабрик и напористого Лени осталось чувство досады. Решили, что завтра после обеда пойдем гулять сами. Фотографии - http://lenaburova.ru...hina/2Pekin.htm

[yakutka]

Лена, после Вашего шикарного рассказа о Кекенхофе, я все бросила и поехала туда. Похоже, что на следующий год мне придется ехать в Китай...

[Elena Burova]

Надеюсь, Кекенхоф не разочаровал. Китай, безусловно, тоже стоит посетить, это очень интересная и своеобразная страна. Хотя не скажу, что осталась в полном восторге. Огромные города, небоскребы - мне там было неуютно. Все же Европа мне милей. В Китае больше всего понравились горы Суншань под Шаолинем и Ханчжоу. И сады.

 

3-й день. Храм Неба

Программа 3-го дня тура: Храм Неба, ламаистский храм Юнхэгун, центр тибетской медицины, китайский цирк.

На плакате при входе в Храм Неба написано: «Общая площадь храма – 273 га». Но не надо пугаться и воображать некое исполинское сооружение. Храм Неба – это не одно здание, это огромный парк с тремя основными культовыми сооружениями, выстроенными по оси север-юг: Храмом Молений об Урожае, Храмом Небесного Свода и Алтарем Неба. Эти три храма расположены на возвышениях на некотором расстоянии друг от друга. Все они имеют цилиндрическую форму. Круг – это символ неба, квадрат – символ земли. Храм Неба олицетворяет собой соединение земного и небесного. Территория храмового комплекса с юга ограничена квадратом, с севера – полукругом.

В Храме Неба император приносил жертвы и молился о хорошем урожае. Происходило это в день зимнего солнцестояния, а также в начале весны и в начале лета. Многочисленная процессия выдвигалась из Запретного города и сопровождала императора до Храма Неба, где он в течение трех дней молился и постился, а затем на алтаре приносил жертвы. Китайские ритуалы изощренны и затейливы, при династии Мин было даже Министерство церемоний, занимавшееся устройством праздников и церемоний по всем законом космогонии, нумерологии, одним словом, фен-шуй.

Итак, солнечным утром мы прошли в ворота Храма Неба и оказались на длинной, широкой парковой аллее, заполненной многочисленными группами китайских пенсионеров. Кто-то вслед за инструктором повторял замысловатые гимнастические упражнения, кто-то играл в бадминтон, пинал ногой мячик или шайбу с разноцветными перьями, кто-то занимался бальными танцами. Женщины, конечно, преобладали, но не так кардинально, как это всегда бывает у нас. Я даже засмотрелась на пожилые пары, кружащиеся в вальсе – трогательное зрелище. Но больше всего меня заинтересовала шайба с перьями, которую игроки, вставши в круг, ловко перебрасывали ногами. При первой же возможности, тут же в парке, я ее купила, и мы тоже организовали кружок, попытались подкидывать эту штуку, но, кроме смеха, ничего не вышло.

Широкая аллея привела нас к легким мраморным аркам-воротам, пройдя через которые, мы оказались возле Алтаря Неба. Это трехступенчатое возвышение круглой формы, каждая ступень которого по контуру обнесена мраморной оградой. В центре круга – круглый камень, на котором прежде молился император и с которого теперь к небесам обращаются туристы. В очередь на камень стояло несколько человек. Одна из дам оккупировала сакральный камень на долгое время, воздела руки к небу и посылала наверх свои просьбы. Остальные стояли ждали. Наконец дама освободила камень и с громкими восклицаниями совершила несколько кругов вдоль ограды.

Мы тоже постояли на круглом камне.

Следующий храм – Небесного Свода - располагался неподалеку от Алтаря. Это – цилиндрическое здание с изогнутой крышей, покрытой фиолетовой черепицей. Внутри – очень красивый резной купол. Вокруг храма – Стена Эха.

Выйдя за ворота, мы некоторое время шли по парку, в котором под сенью кипарисов и можжевельников под нежарким мартовским солнышком разминались пенсионеры. Очень приятно было смотреть на этих жизнерадостных людей, не сидящих поодиночке у телевизоров, а собравшихся вместе и занятых общим делом. Можно было присоединиться к любой группе и вместе с остальными делать зарядку или танцевальные па. А кто-то занимался по своей программе, делал свою гимнастику, растяжки.

Пройдя еще немного, мы были привлечены звуками многоголосового хора, а, подойдя ближе, увидели большую толпу. В центре толпы на возвышении стоял дирижер и руководил пением. Все пели очень слаженно и воодушевленно. Преобладали мужские голоса. Здесь же можно было взять ноты и слова и – если песня незнакома тебе - и подпевать.

Так постепенно дошли мы до последнего храма – Молений об урожае, видимо, основного, поскольку находился он в отдалении за отдельными высокими вратами и формально представлял собой объединение первых двух храмов: трехступенчатого возвышения и цилиндрического здания на нем, только крыш у него было не одна, а три. Высокое торжественное сооружение с черепицей, покрытой фиолетовой глазурью.

Вправо от храма уходила длинная, пестро расписанная, крытая галерея, подобно той, что мы видели в Летнем дворце. Галерея тоже была занята пенсионерами, которые с азартом резались в карты. И мы, конечно, очень порадовались за местных пенсионеров. Как легко им избежать одиночества – вышел из дома, пришел в парк, где обнаружил множество подобных себе. Хочешь – танцуй, хочешь – пой, хочешь – играй в карты. Или просто сиди рядом, наблюдай за игрой, участвуй в общем процессе.

Китайцы вообще очень социальные существа. Вечерами в домах – темные окна. Потому что все на улицах, все гуляют. Утром в парках – пенсионеры. Вечером, закончив работу или учебу, к ним присоединяются остальные слои общества.

В общем, Храм Неба – место очень позитивное. Большой парк с красивыми строениями и энергичными весёлыми пожилыми людьми. Так и хотелось присоединиться к танцующим или играющим.

Из Храма Неба мы отправились во Дворец Гармонии и Справедливости, или ламаистский храм Юнхэгун. Дворец был построен для принца Юнчженя, который после восшествия на трон передал его ламаистскому монастырю.

Ламаизм широко распространился на территории Китая после завоевания монголами Тибета и Китая, а монастырь Юнхэгун фактически стал центром тибетского буддизма на территории Китая. Центром не просто ламаизма, а одного из самых строгих его культов - культа Гэлуг, секты «желтых шапок». «Желтые шапки» ратовали за очищение буддизма и за строжайшую монашескую дисциплину, соблюдение всех обетов. Среди служителей культа не было мирян - только монахи, которые в течение 15-20 лет обучались в монастыре, последовательно проходя все стадии посвящения. Так, в Юнхэгуне одновременно проживало около 500 лам.

Умиротворяющее название – Дворец Гармонии и Справедливости – обманчиво. Долгое время этого места добрые люди чурались, поскольку аж до 1930-го года в храме проводились жутковатые ритуалы «танцующего дьявола». Поговаривали, что здесь приносят человеческие жертвоприношения.

Сейчас о страшном прошлом ничего не напоминает. Толпы туристов и верующих заполняют дворы и павильоны монастыря: туристы глазеют, верующие жгут свечи и бьют поклоны. От жертвенников поднимается чад, народ перетекает со двора на двор, и только в глубине павильонов застывшие фигуры Будд уединенно и отстраненно возвышаются над мирской суетой.

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/3Pekin.htm

[Elena Burova]

После Юнхэгуна мы отделелись от группы и пошли гулять сами, даже не поехали на плановый обед, поскольку следующий пункт нашей программы – конфуцианский монастырь - находился как раз через дорогу, чуть в глубине хутуна.

Монастырь Конфуция понравился несуетной своей атмосферой. Тишь, глушь, уединение. Народу – раз-два – и обчелся. Солнышко светит. Огромные можжевельники и лианистые многоствольные деревья. На входе – ряды каменных табличек. Потом я прочла, что на них выбиты имена студентов, успешно сдавших экзамен в Императорской Академии и готовых к поступлению на государственную службу. Академия, к слову, находится через стену от монастыря и ее можно посетить по тому же входному билету, что и сам монастырь.

В монастыре – три двора, отделенные один от другого стенами и воротами на возвышении.

В последнем павильоне – что-то типа музея, со старинными музыкальными инструментами, древними свитками и не вполне понятными предметами и фигурками разных животных.

На задворках обнаружился целый ряд скульптур Конфуция.

Выйдя из монастыря, мы прошли хутун насквозь и оказались на широкой улице.

А, завернув за угол, увидели Барабанную башню.

На широкой площади друг напротив друга стояли две башни: Колокольная и Барабанная. Когда-то здесь был центр древнего города Даду, предшественника Пекина. Неразрывный тандем двух башен традиционен для Китая – в древности они отмечали время для горожан. В пять утра били барабаны – пора вставать, в семь вечера звонил колокол – пора ложиться.

Башни были построены в начале 13-го века, но после этого неоднократно перестраивались. Сейчас это массивные сооружения под 50 м высотой. Между ними – широкая площадь, а по краям – хутуны. Здесь же стоянка велорикш, которые готовы устроить туристам экскурсию по хутунам. Честно говоря, я очень пожалела, что мы не воспользовались их услугами.

Поднявшись на Колокольную башню, мы увидели огромное пространство, заполненное низенькими домами под серыми крышами.

С Барабанной башни, помимо хутунов, хорошо просматривалась главная ось Пекина: от Колокольной башни, через Барабанную – до холма в парке Цзиншань. Далее ось проходит посредине Запретного города и площади Тяньаньмень. Справа от оси виднелось озеро Хоухай. Из смога проступала ступа Бейхай, у подножия которой мы были два дня назад.

Мы спустились с Барабанной башни и направились к озеру и здесь нас ждал приятный сюрприз – в виде очаровательной улочки Яньдай, или улицы Курительной трубки. Узкая пешеходная улочка, очень колоритная и нарядная, она на самом деле изогнута в форме трубки. Но, возможно, название произошло от многочисленных магазинов, в которых с давних времен продавался табак и трубки.

Этот район назывался Шичахай, и, пожалуй, это самое симпатичное и приятное для прогулок место, которое я видела в Пекине. Мы вышли к выгнутому мостику, перекинутого через канал, и вдоль канала дошли до озера Цяньхай.

Цяньхай – одно из шести искусственных озер, выкопанных в центре города еще в 12 веке. Три озера входили в парк Бейхай и долгое время были недоступны широкой публике. Вокруг трех других, напротив, образовалась зона гуляний, торговли и приятственного досуга, и этот район стал называться Шичахай.

Обаяние этого места мы вполне прочувствовали на себе. Широкая гладь озера, по краям – изысканная мраморная ограда и плакучие ивы, клонящиеся к воде. Посередине озера – остров, с беседкой и деревьями. А еще мы с удивлением обнаружили купальщиков, которые бодрым кролем рассекали озерную гладь. Правда, количество глазеющих значительно превышало количество пловцов. Поглазели и мы, конечно.

Недолго, поскольку хотели еще успеть зайти в парк Цзиншань и подняться на вершину холма, чтобы с высоты полюбоваться видом Запретного города. Это удивительно, но общественные парки в Пекине работают до шести вечера. Китайцы так любят по вечерам гулять и собираться сообща, но в Пекине они вынуждены это делать вне парков.

Так что мы с сожалением покинули красивое озеро и наискорейшим образом направились к Цзиншань, высокий холм которого, увенчанный пагодой, возвышался прямо перед нами.

Квартал перед парком, хоть и соседствует с районом хутунов, произвел впечатление респектабельного и благополучного: чистый, просторный, с добротными невысокими зданиями предположительно полувековой давности постройки.

Наконец мы - у западного входа в парк. Билет стоит 2 юаня (10 рублей). Времени до закрытия – в обрез: только чтобы подняться на вершину и спуститься.

Почти от самого входа начинается подъем на вершину. Сам холм – рукотворный: на его создание пошла земля, вынутая при строительстве канала вокруг Запретного города. Высота холма – 94 метра. Склоны его покрыты деревьями и кустарниками. По пути подъема – два небольших и изящных павильона. На вершине – павильон побольше, он называется Павильон Вечной Весны. В центре него – фигура Будды, сидящего в позе лотоса на цветке лотоса же.

Вокруг павильона – открытая галерея. Виды с вершины, и впрямь, открываются замечательные. Запретный город – как на ладони. На востоке громоздятся современные небоскребы. На севере видна Барабанная башня. На западе – холм парка Бейхай и ступа на нем. Видимость ограничена смогом, но даже смог здесь кажется кстати: размытые дымкой окрестности кажутся еще поэтичней и загадочней.

В шесть вечера павильон закрыли, оставив Будду в одиночестве на своем лотосе, и мы спустились вниз, к южным воротам и Запретному городу. Канал в предвечернем солнце смотрелся восхитительно.

А мы отправились вдоль канала, который оказался просто бесконечным, и даже где-то уже устали восхищаться его красотой и хотели поскорей дойти до Тяньаньмень, вернее, до следующего объекта, который планировали посмотреть: до Национального Центра исполнительского искусства – одного из самых необычных зданий китайской столицы.

И вот уже видно это инопланетное сооружение, лежащее на воде.

Спускаемся по лестнице вниз и с огорчением узнаем, что вход закрывается в 16-30. Нам осталось только полюбоваться внешним видом и отправиться восвояси, утешаясь мыслью, что, возможно, на следующий день нам удастся попасть внутрь. (Так и получилось).

Меж тем смеркалось, и намеченная нами программа подходила к своему последнему пункту: посещению китайского цирка. Наша группа тоже в этот день должна была там быть, но на два часа раньше. Гид Леня проявил такую заинтересованность, чтобы мы покупали билеты через него, что мы были убеждены, что на этом он крупно наживается, а на деле билеты стоят дешевле. Я с большим трудом добилась, чтобы он иероглифами написал название цирка и указал станцию метро.

Чтобы попасть в метро, каждый человек должен пройти через металлоискатель, а его вещи просвечивают, как в аэропорту. Разовый билет стоит 2 юаня (10 рублей). Я решила купить сразу билеты на обратную дорогу от цирка до отеля и напрасно, так как разовые билеты действуют только на станции приобретения. Вот такое неудобство.

Доехали быстро. От китайского метро я ожидала более острых впечатлений – нет, все, как в Москве в час пик, не хуже, все прошло мирно, без потерь. Вполне приемлемый вид транспорта.

Выйдя из метро, мы оказались в районе небоскребов. И самый высокий пекинский небоскреб по кличке «Штаны» тоже высился неподалеку.

Я сунула бумажку с иероглифом первому встречному, и он показал, как пройти к цирку (от метро – минут 7).

Подошли к кассе, спросили билеты. Девушка вытащила табличку на английском языке. Цены на представление – 180 юаней, ровно столько, сколько собирал Леня. Больше никаких вариантов не предлагалось. Хотя были еще таблички с иероглифами и цифрой 30. Возможно, китайцам продают билеты по 30 юаней, а с богатых иностранцев дерут в 6 раз больше.

Сидели мы, правда, на VIP-местах, на втором ряду в центре зала.

Представление, честно говоря, не сильно впечатлило. Мне показалось, что это – одна из многих акробатических трупп с еще неоперившимися юными артистами. Все ребята, конечно, старались, но мастерства и артистизма у них было еще маловато. Несколько лет назад я в Москве ходила на китайское «Лебединое озеро», вот оно меня просто сразило – все трюки были на грани невозможного.

После представления мы поехали в отель на метро. Пожалуй, этот день остался в памяти как самый приятный из проведенных в Пекине.

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/4Pekin.htm

[Elena Burova]

Последний наш день в китайской столице был посвящен знаменитым китайским рынкам: Жемчужному, Нефритовому, Шелковому, Яшоу, а также многоэтажному рынку шуб под двусмысленным названием Ябалоу. Вечером – посещение китайской оперы, после оперы - на вокзал.

На Ябалоу я купила шубу, на втором рынке (кажется, Яшоу) – джинсы. Покупка произошла против моей воли и с элементами экстрима. Шла я меж торговых павильонов, никого не трогала, глазела по сторонам. Выскочила мелкая такая китаяночка, и ну виться вокруг меня, и в свой джинсовый павильон меня и завлекла. Сначала по-французски со мной, потом по-немецки. Разобравшись, на русский перешла – в общем, полиглотка. Джинсы подбирает. Я: Хау мач? Она: да ты мерь, мерь. Ладно, залезла я в джинсы, все подходит, мой размер. Так сколько, в конце концов? – и тут она называет какую-то несуразную сумму, типа тысяча юаней.

Я снимаю штаны, отдаю ей. Она: - Твоя цена? Я, чтобы отвязаться, говорю: 20 долларов. Китаяночка выдает негодующие китайские звуки. Я выхожу из павильона и иду прочь. Она цепляется за мой локоть, просто повисает на нем, скользит ногами по полу, что-то кричит. Ей-богу, я струхнула. Наших – никого. Из других павильонов китайцы на крики высовываются, типа, кто там наших обижает. Наконец, она кричит: Ок, 20 долларов.

Даю я ей деньги, она мне – джинсы и, глядя в глаза, отчетливо произносит: - Хулиганка!

Получив представление о Пекине торговом, мы все же решили провести остаток дня в более приятных местах. Леня, кажется, уже махнул на нас рукой и безропотно написал иероглиф, обозначающий пекинскую оперу, куда мы должны были прибыть к концу представления, чтобы со всей группой отправиться на вокзал. Мы ему объяснили, что на рынок можем сходить и дома, а в Китае мы хотим познакомиться с многовековой культурой Китая, и ехали сюда конкретно за этим. Леня покивал и даже что-то вяло посоветовал насчет того, что можно посмотреть. «Такси возьмите вечером, на поезд не опоздайте», - напутствовал он, и мы расстались.

На метро добрались до Тяньаньмень и пешком – до озера, в центре которого плавала серебристая полусфера - Национальный Центр исполнительного искусства.

Это необычное здание – яркий образец стиля хай-тек - было построено в 2007 году по проекту французского архитектора Поля Эндрю. Внутри – три больших зала: Концертный, Театральный и Дом Оперы. Попасть туда можно не только во время концертов, но и в дневное время по входному билету, поскольку интерьеры этого здания тоже весьма впечатляющи и даже, я бы сказала, грандиозны. В них есть некий ритм, пульс, энергия и необычайная выверенность каждого ракурса.

Внутрь здания ведет подводный длинный переход с прозрачным потолком. День был ветреный, поэтому на потолке отчетливо была видна рябь от мелких волн. Вдоль перехода выстроились экстравагантные скульптурные группы, каждая обозначала определенный вид искусства.

Посетителей было немного. Мы облазили все этажи, заглянули, куда могли. К сожалению, залы были закрыты.

Дальше наш путь лежал на улицу Ванфуцзин, этакий пекинский арбат. По карте – всего одна остановка на метро, но мы знали, в какие километры может вылиться одна остановка, поэтому не колеблясь воспользовались метро. В Пекине надо пользоваться попутным транспортом при каждой возможности.

Выход из метро – прямо в торговый центр. Там же, в одном из кафе, мы пообедали.

Наконец, выходим на широкие просторы Ванфуцзин. М-да, если это арбат, то с истинно китайским размахом: широкий, с высокими домами по сторонам. Гуляющие равномерно размазаны по большой территории, и не возникает ощущения толкучки. Конец улицы растворяется в смоге, и улица кажется бесконечной. В воздухе витает вкус праздности.

Однако вот и толкучка – сворачиваем налево и за воротами обнаруживаем рынок Дунхуамень, или Улицу Перекусов. Здесь представлен полный ассортимент местных деликатесов, от вполне безобидных до экстремальных, типа шашлыков из скорпионов, тараканов и прочих насекомых. Вокруг экзотики толкутся, но покупающих я не видела. Охотно берут другие «шашлыки» - клубничные, очень распространенные в Пекине. Нанизанные на палочку ягоды опускают в расплавленный сахар и тут же вынимают. Ягоды оказываются под тонким сахарным чехлом.

Я же соблазнилась на другую китайскую сладость, которая оказалась малосъедобной и вообще рассыпающейся в руках – из рисовой муки. Выкинула.

Погуляли, представление получили. И опять – на Тяньаньмень. Как-то она уже поднадоела. Но к югу от нее начинается улица Цяньмень, по которой мы намереваемся дойти до пекинской оперы.

Начинающиеся сумерки, легкий туман, на Тяньаньмень – безлюдно. Все китайцы ушли на Ванфуцзин, похоже.

Проходим мимо Передних, или Главных Солнечных Ворот – южной границы Тяньаньмень. Ворота расположены на главной оси города (север-юг). Некогда они входили в состав городской стены и являлись главными воротами старого города.

Напротив них, через улицу – Башня Лучников, от которой, собственно, и начинается улица Цяньмень. И, пожалуй, Цяньмень мне понравилась больше всех других пекинских улиц. Нарядная, оживленная, с изысканными фонарями и скульптурами, широкая, как Ванфуцзин, но дома по бокам – невысокие, разнообразные и симпатичные. Улица пешеходная, хотя по ней проложены трамвайные пути. Нам трамвай не встретился.

Шли мы так шли, меж тем совсем стемнело, и стали мы слегка беспокоиться: а где там наша пекинская опера с нашими согруппниками. Цяньмень, наконец, закончилась, и мы вышли на широкий проспект, который перешли по узкому высокому мостику. Попытки поймать такси ни к чему не приводили. Редким встречным я показывала нарисованный Леней иероглиф, и нас направляли, но как-то невнятно и иногда противоречиво. Неожиданно на темной аллее мелькнула яркая куртка нашего гида (он шел с девушкой), я его радостно схватила, и он уже на своем худо-бедном русском языке объяснил, где собирается группа.

В фойе большого здания уже томились в ожидании некоторые члены нашей компании, не пошедшие на оперу. Мы к ним присоединились. В центре холла на рояле играла женщина.

Опера закончилась, помещение заполнилось выходящими из концертного зала слушателями. Большого восторга на их лицах я не заметила. Все же пекинская опера – вещь специфическая и, мне кажется, не слишком приятная для нашего уха.

Привезли нас на вокзал. По отзывам в интернете я представляла себе нечто ужасное, но все было пристойно. В зале ожидания – пустынно и тихо, на перроне – тоже. Спокойно погрузились в поезд. Купе похожи на купе в наших поездах. В нашей группе было 16 человек – как раз на 4 купе.

Мы простились с Леней и отправились в Лоян.

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/5Pekin.htm

 

[Elena Burova]

Ранним пасмурным утром наш поезд прибыл в Чженчжоу, где нас встречал другой Леня, гид по Лояну. В отличие от нахрапистого и делового пекинского Лени лоянский Леня был трогательно застенчив и деликатен, совершенно не умел ничего «впаривать» и рекламировать, а по-русски говорил еще невнятней пекинского.

Под накрапывающим дождем мы дошли до автобуса, где познакомились с еще одним гидом – маленькой хрупкой девушкой Лилей, которая с этого момента сопровождала нашу группу до конца тура. Лиля прилетела незадолго до нас из Шанхая, и была в дальнейшем экскурсоводом по Шанхаю, а в Лояне и Сиане помогала местным гидам. Лиля заговорила, и я – о, радость! - наконец-то услышала вразумительную, понятную русскую речь. И вообще от нее остались приятные воспоминания, за исключением некоторых моментов.

Чженчжоу – большой промышленный город. Как и в Пекине, здесь – большие распахнутые улицы, высокие дома, спешащие на работу люди. Впервые я в качестве массового транспорта на улицах увидела велосипеды - в других городах, нами посещенных, велосипедисты встречались значительно реже. А я-то читала, что все китайцы поголовно ездят на велосипедах и это основной транспорт страны.

Из Чженчжоу мы направились в монастырь Шаолинь, находящийся в 60 км отсюда. По дороге был завтрак в огромном пустынном отеле.

Монастырь Шаолинь расположен на склоне священной горы Шаоши. Это уединенное, поразительной красоты место издавна было облюбовано – сначала монахами даосскими, потом буддийскими. В конце 5-го века из Индии в Китай приехал великий Бодхидхарма, или Дамо, индийский монах, проповедовавший буддизм. На долгие годы он обосновался в монастыре Шаолинь, здесь он в течение 9 лет медитировал в пещере, пока не достиг просветления. Во время неподвижного сидения и медитаций у него отрафировались мышцы до такой степени, что он не мог самостоятельно встать. Тогда Бодхидхарма разработал систему упражнений, вернувшую телу силу и ловкость. Этот комплекс упражнений получил название «цигун Дамо».

Наложение буддизма на философию даосизма дало оригинальное учение чань-буддизм. Из Шаолиня оно распространилось по всему Китаю.

Боевые искусства в монастыре стали усиленно развиваться в 7-м веке, когда монахи Шаолиня помогли императору удержаться на престоле, и он в благодарность разрешил в стенах монастыря иметь собственное войско, составленное из монахов.

В 1928 году монастырь сильно пострадал от пожара и был восстановлен только в 80-х гг. прошлого века. Собственных учителей уже не осталось, для восстановления традиций приглашали мастеров ушу из других школ.

Фильм «Храм Шаолинь» стал удачной пиар-акцией и пробудил огромный интерес к этому уголку Земли.

Сейчас Шаолинь – место настолько популярное, что стены монастыря не в состоянии принять всех желающих обучаться боевым искусствам. Поэтому в округе и в ближайшем городе Дэнфен образованы многочисленные школы боевых искусств, где теперь в основном и размещаются ученики.

Дождик только-только кончился к нашему приезду, но над горами висели тучи, и окрестные склоны тонули в тумане. Погода была совершенно дзенская, «правильная», какая и должна быть в строгом уединенном месте, предназначенном для полного отрешения и медитаций.

А внутри меня вдруг зазвучало гребневское «Иван Бодхидхарма движется с юга на крыльях весны…» и, несмотря на наступательный и победительный драйв песни, почему-то она гармонично сочеталась с этими туманными тягучими склонами, как-то они цеплялись друг за друга.

Широкая улица с двухэтажными домиками по краям привела нас к просторному плацу, где тренировались ученики. Все они были в одинаковой форме: красных куртках, черных штанах и белых кроссовках.

Результат обучения нам продемонстрировали в специальном зале-полусфере с квадратной сценой посредине. Представление было бесплатным, длилось где-то полчаса, выступали и старшие ученики, и совсем юные. Малыши демонстрировали феноменальную гибкость, словно их руки-ноги были тряпичными - они запросто укладывали их в самых неестественных положениях. Старшие прыгали, скакали, вертели деревянными палками, протыкали иголками стекло, били лбом кирпичи, животами ложились на пики. Заснять их скачки и кульбиты было невозможно.

Представление закончилось, и мы по дорожке вдоль реки отправились дальше. Показался монастырь – малиновые стены, зеленые выгнутые крыши. За воротами, на входе – послушники в серых тогах. Тут же, вдоль центральной аллеи – высокие можжевельники с очень странной корой: ствол был покрыт глубокими вмятинами. Оказалось, это все следы тренировок: монахи пронзают кору ударами своих пальцев.

Монастырь расположен на склоне холма, так что каждый следующий павильон стоит выше предыдущего. Перед верхним павильоном стоит скульптура Дамо.

Недалеко от монастыря за оградой находится Лес Пагод Талинь, который, по сути, является мемориальным кладбищем. Здесь хоронили настоятелей монастыря и «заслуженных» монахов. Каждая такая пагода – это многоярусная стела, круглая, квадратная или многоугольная в сечении, сложенная, в основном, из желтого кирпича. Чем больше было заслуг у монаха, тем больше строили ярусов у пагоды.

После Леса Пагод наш добрый, но невнятный Леня предложил подняться в горы на фуникулере. Над ущельем висел туман, и большая часть группы отказалась, предполагая, что наверху находится смотровая площадка, с которой надлежит любоваться окрестными красотами, а в таком тумане это занятие не имеет смысла.

Отправились наверх вшестером. На соседнюю гору вела кресельная дорога, каждое кресло - под ярким зонтиком. Мы же поднимались в закрытой кабинке. Трос тянулся над горами и исчезал в туманной дали.

Под нами поплыли охристые кроны деревьев и серые скалы. Внизу среди деревьев тянулась асфальтовая дорожка.

Перевалили за перегиб, и оказались в «облаке», а охра сменилась сединой – и скалы, и деревья были покрыты инеем. Мы как зачарованные смотрели на проплывающие мимо нас пейзажи. Даже если бы наша поездка ограничилась только этими видами, мы бы о ней не пожалели. Но главная красота была впереди!

Мы вышли из кабинки и оказались на площадке, среди заиндевевших деревьев. Как странно смотрелся покрытый инеем бамбук!

От площадки вглубь горного леса уводила дорожка, по которой мы и отправились. За очередным ее изгибом лес кончился, начались скалы, причем сложенные из вертикально застывших слоев. Наша дорожка «оторвалась» от земли и пошла вдоль скал в виде металлической узкой платформы с перилами. Необычно было наблюдать посреди серой каменной стены фигурки человечков, идущих над пропастью.

Вниз мягкими бархатными складками уходило лесистое ущелье с серебристой ниткой реки посередине. Наша тропа уже шла по каменному склону. В нужных местах были сделаны ступеньки, переброшены мостики.

Вдалеке, на противоположной стене ущелья показался монастырь. Леня сказал, что прежде путь к этому монастырю занимал три дня, а теперь его можно достичь за несколько часов.

Мы ускорились. Нам тоже очень захотелось достичь монастыря, так уютно примостившегося на горном уступе и выглядывавшего из складок гор, как птенец из гнезда. Тем более что навстречу время от времени попадались люди, идущие оттуда. Расспросить мы их не могли – все они были китайцами. Я же говорила прежде, что китайцы очень любят путешествовать по своей стране.

Мы уже перешли на противоположный склон и забирались все выше. И казалось, что за очередным поворотом покажется крыша монастыря. Но - увы! – за перегибом открывался новый участок тропы, уходящий вверх по скалам.

Все растянулись, каждый шел поодиночке. И тут Леня стал кричать, что нужно возвращаться, что у нас заказан обед, потом по программе Храм Белой Лошади и переезд в Лоян.

Было жаль поворачивать вспять, но, действительно, до монастыря еще оставалось далеко, и никто нам его не обещал. Собственно, и так впечатлений от этой горной прогулки было выше крыши. Даже так: выше крыши того – недостигнутого высокогорного – монастыря. Мы побывали в таком восхитительном месте, что путь к священной горе Суншань остался для меня одним из самых ярких воспоминаний от поездки.

Внизу нас ждали раздосадованные члены группы, не поехавшие наверх и лишившие себя огромного куска красоты. И обедали – из-за нас – уже в четвертом часу.

Монастырский обед был мало того, что вегетарианский, но еще и крайне скудный и невкусный. Группа наша (16 человек) делилась обычно на две части, так чтобы разместиться за круглым вертящимся столом с закусками.

Поели каких-то непонятных овощей, обданных кипятком. Салатов из свежих овощей в Китае нет, все овощи и травы предварительно обваривают кипятком. Обещали еще некие «манты», и мы, наевшись травы, ждали их заинтригованно и с большим нетерпением. Внесли блюдо с круглыми белыми плюшками, которые на вкус напоминали чешские кнедлики и представляли собой несоленые куски вареного теста. Даже набегавшись по горам и нагуляв аппетит, мы не смогли в себя запихнуть такой мант-кнедлик.

Видимо, до нас хотели донести, что в таком месте надлежит питать организм более тонкими материями, а не потакать примитивным потребностям тела. Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/6Loyan.htm

[Elena Burova]

После Шаолиня мы отправились в Баймасы, или Храм Белой Лошади – первый буддистский храм Китая. В названии монастыря отражен тот факт, что свитки с буддистскими текстами привезли на белой лошади.

Но храм уже был закрыт, и единственное, что мы там увидели – закрытые ворота с красивой решеткой, монахов в желтых тогах перед первым павильоном и лошадку из серого камня. И опять члены группы, не ходившие в горы, негодовали, что из-за нас не успели в храм.

В Лоян приехали в темноте. И площадь перед отелем, и сам отель меня поразил своими масштабами. Уж пора бы привыкнуть еще в Пекине к китайскому гигантизму, но Лоян (и городок-то малюсенький, всего на пару миллионов) превзошел ожидаемое. Огромные коринфские колонны поддерживали козырек отеля, под которым разместились машины постояльцев. Холл скорей напоминал зал ожидания крупного вокзала, причем очень помпезного, со сверкающей плиткой на полу, с эскалаторами по обеим сторонам зала. Номера, правда, оказались невеликими.

Оставив вещи, пошли в супермаркет. Всего-то – площадь пересечь! Но как преодолеть ЭТО пространство! А еще попутно голову задираешь, дивясь на густой лес небоскребов!

Хорошо, перешли площадь, оказались в огромном торговом комплексе. Тоже долго искали, где здесь продают еду. Оказывается, на -1 уровне. Спустились на эскалаторе – стеллажи, стеллажи, стеллажи, конца-края не видно. Мы-то привыкли к скромному, уютному, компактному Ашану, а тут где-что искать? И еда какая-то вся непонятная. В общем, чувствуешь себя этаким деревенским недотепой.

Наутро я Леню спросила: «Мы ведь жили в самом центре Лояна? Площадь перед нашим отелем – это ведь центральная площадь города?» Леня даже сначала не понял, потом пожал плечами: «Это один из районов Лояна. А магазины сейчас везде большие».

Гидам положено предлагать туристам некие услуги или товары, характерные для данного места. Леня был очень неловок и стыдлив в этом вопросе. Скороговоркой он порекомендовал заказать массаж в отеле (его цены на массаж были самые демократические), предложил крема для суставов, изготовленные в Шаолине, и пионовый чай. Кажется, никто его предложениями не воспользовался. Я пожалела, что не заказала массаж, но мы долго ходили в магазин, и на массаж не оставалось времени. Также никто не захотел идти на дегустацию пионовых чаев.

Лоян называют столицей пионов, здесь выращивают самые разнообразные и красивые сорта, и в апреле в городе проводится фестиваль этих цветов.

Ажиотаж подготовки к этому фестивалю мы как раз наблюдали из окна автобуса, направляясь к главной лоянской достопримечательности – гротам Луньмень. Вообще Китай – очень оживленная страна, здесь с утра до вечера что-то происходит. Это именно радостное, позитивное оживление, сплоченный и созидательный труд на общее благо. Просто диву даешься, как они споро возводят дома или засаживают большими уже деревьями пустыри – парки появляется буквально на глазах.

Словосочетание «гроты Луньменя» - притягательно и загадочно. Мне сразу представлялось узкое замшелое ущелье с корявыми деревьями, скрывающее в своих склонах тайные ходы и пещеры. На деле же это – широкая долина с высокими скальными берегами и мелкой, но сильно разлившейся рекой Ихэ между ними. На западном берегу – горные склоны Лунменшань, на восточном – Сеншань. «Лунмень» означает «Врата дракона».

Основная часть пещерных храмов и гротов находится на западном берегу. В конце 5-го века во время правления династии Северная Вэй столица была перенесена в Лоян, а в 12 км от столицы нашлось подходящее место для устроения пещерных храмов. В этой долине обосновались буддийские монахи, и на протяжении последующих четырех веков они долбили и долбили скалы, построив в итоге 43 пещерных храма и около 2500 пещер, которые следуют плотной чередой на протяжении 1 км вдоль реки, покрывая скальную стену снизу доверху.

Сначала идешь и дивишься, заглядываешь в каждую пещеру, рассматриваешь многочисленные каменные изваяния, скрывающиеся в глубине гротов или стоящие на входе. Потом начинаешь пропускать и смотришь уже мельком на нескончаемый ряд божеств. Во время культурной революции многие памятники пострадали: хунвейбины разбивали молотками лики Будд.

Пещера Десяти Тысяч Будд - яркий пример фантастической кропотливости китайцев. Все стены небольшой пещеры покрыты рядами маленьких, в несколько сантиметров, фигурок Будд, выбитых на камне.

Широкая лестница в несколько пролетов ведет к открытой площадке у вершины горы, на которой поднимающихся людей встречают величественные застывшие фигуры. В центре – 17-тиметровая статуя Будды Лушэна (или Вайрочана). Это площадка – храм Фэнсянь - самое впечатляющее место храмового комплекса.

С площадки открывается просторный вид на долину. На противоположном берегу, прямо напротив храма - наклонные, идеально ровные скальные плиты. Вдалеке, среди деревьев виднеется монастырь.

По дороге назад мы спросили Леню, почему он выбрал себе такое имя. Он ответил, что ему нравится имя «Лев» и его учитель русского языка сказал, что сокращенно «Лев» как раз будет «Леня». - Ну, это не совсем так, - разочаровали мы его. И стали рассказывать про царя Леонида и 300 спартанцев. Было видно, что он впервые слышит об этом эпизоде. Впоследствии я спрашивала у шанхайского гида Лили, изучают ли они европейскую историю. Она отвечала в том смысле, что очень поверхностно. Типа: до европейской ли нам истории, своих бы императоров и все правящие династии запомнить.

На вокзале мы простились с Лёней и расположились в просторном и полупустом зале ожидания. Нам предстоял переезд в Сиань. Лиля, отныне бессменный наш сопровождающий, воспользовалась тем, что вся группа в сборе и бездействует, и стала расписывать программу в Шанхае, Сучжоу и Ханчжоу, особенно рекламируя некое дневное шоу на тему истории в Ханчжоу. Это шоу она предлагала вместо посещения Храма Прибежища Души. При этом так увлеклась этим процессом, что не удосужилась внимательно посмотреть на билетах №№ вагонов: взглянула на верхний билет и решила, что вся группа едет в 8-м вагоне.

Все мы к приходу поезда дружно выстроились перед 8-м вагоном (на перроне размечено, где какой вагон останавливается), а, войдя в поезд, обнаружили, что места заняты. Оказалось, что в 8-м вагоне у нашей группы только 4 места, а остальные места - в 4-м. Пришлось нам со своими чемоданами и сумками по тесному проходу продираться через четыре вагона, а потом сгонять со своих законных мест китайцев.

Наконец все отдышались, разместили вещи, излили эмоции, успокоились и стали смотреть в окно. Когда-то между Лояном и Сианем располагались бескрайние сады. Сейчас – пустынные пространства странного ярко-желтого цвета. Я впервые видела лёссовые почвы и с любопытством смотрела на мелькавшие за окном необычные пейзажи. Два часа пути пролетели незаметно.

 

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/7Loyan.htm

[Лучик73]

Читаешь и хочешь ехать. Смотришь фотографии и понимаешь - надо ехать.

Какая красота!

[Elena Burova]

Сиань

И вот мы в Сиане. Нас встречает новый гид – Настя, смешливая, веселая девушка в короткой юбочке-плиссе.

Сиань – очередной город-гигант, и мы, кажется, уже начинаем привыкать к китайскому размаху и спокойно смотрим на кварталы небоскребов, многоэтажные развязки, широченные, уходящие вдаль проспекты.

В городе – 36 университетов на 9 млн жителей. Здесь много научных институтов и наукоемких производств, в частности, космического профиля. «Наукоориентированность» города ощущается сразу - на улицах большое количество молодых людей с интеллигентными, смышлеными лицами.

Сиань (прежнее название – Чаньань) имеет долгую и славную историю длиной в 3100 лет. Из них более тысячи лет, на протяжении 13-ти императорских династий, он был столицей страны. Сердцевина древнего города обнесена отлично сохранившейся крепостной стеной шестивековой давности, считающейся самой большой городской стеной в мире. Действительно, это впечатляющее сооружение из серого кирпича, с массивными башнями и въездными воротами.

За стенами сохранилась изначальная ортогональная планировка. В центре – тяжеловесная громоздкая Колокольная башня. К ней, как водится, прилагается башня Барабанная – она стоит на краю площади, а за ней расположился мусульманский квартал с мечетью 8-го века. Поскольку Великий Шелковый Путь начинался как раз от Сианя, город был наводнен купцами из разных стран, и торговцев из арабских стран было так много, что в центре города выделился обособленный мусульманский квартал с мечетью.

Основные достопримечательности вне городских стен – это два буддистских комплекса, Большая и Малая пагоды Диких Гусей (в некоторых источниках - Дикого Гуся и, соответственно, разные версии возникновения названия) и исторический музей провинции Шэньси. На окраине города есть музей Баньпо – неолитическая стоянка древних людей. Самая известная местная достопримечательность – терракотовая армия императора Цинь Шихуана – находится в 40 км от города.

Сначала мы направились к Большой пагоде Диких Гусей, главному буддистскому комплексу Сианя. На просторной территории, обнесенной оградой, помимо собственно пагоды, расположен храм Доброты и Любезности (или Сыновней Почтительности) и парк.

Храм был основан в 7-м веке принцем Ли Чжи в память о своей умершей матери. Примерно в то же время (в 645 году) из Индии вернулся монах Сюань Цзан, который там изучал санскрит и постигал основы буддизма. И вообще был человеком с широким кругом интересов. Этот ученый монах привез с собой огромное количество свитков с буддистскими канонами. И в этой пагоде было решено организовать хранение этих свитков, их перевод и изучение. В течение 19 лет Сюань Цзан со своими учениками переводил священные сутры, здесь писал книги по географии и литературные труды. И дал название пагоде - она ему напоминала пагоду Дикого Гуся в Индии.

В 16-м веке храм и башня сильно пострадали от землетрясения и были отстроены заново. И в таком виде дошли до наших дней.

Высокая семиярусная пагода видна издалека и фактически является вторым центром города. С одной стороны к ней подходит т.н. «Неспящая улица» - широкий променад с фонтанами и скульптурными группами, с другой – примыкает огромная площадь, на которой ежевечерне в 20-30 устраивается свето-музыкальное шоу фонтанов.

Вокруг пагоды – типичный китайский монастырский комплекс, т.е. череда невысоких, с выгнутыми крышами павильонов и внутренних двориков.

На стенах павильонов подробно изображен весь жизненный путь и деяния Сюань Цзана: где в виде рисунков на стенах, где в виде барельефов. А на стенах главного храма, вырезанная в нефрите, представлена история принца Сидхартхи, ставшего Буддой.

Монастырские строения окружает парк, симпатичный, по-китайски выверенный: среди зелени - камни, дорожки, стелы, каменные столики, обелиски и нечто типа самоваров на высокой ножке. На деревьях повешены клетки с певчими птицами, чтобы птицы никуда не улетали, а пели там, где надо.

В холле ресторана, куда нас привезли на ужин, стояла императорская колесница с терракотовыми воинами. Атрибутика главного сианьского хита встречается здесь на каждом шагу.

Традиционная еда провинции Шэньси – лапша. Настя сказала, что на ужин съедает обычно миску лапши, и этого достаточно. «Только очень перченую, иначе мне не вкусно», - добавила она. Действительно, на ужине лапша присутствовала в самых разных видах: от привычной до весьма широкополосной.

Надо сказать, что в китайских городах полных людей встречается крайне мало. До старости китайцам удается сохранять юношескую стройность и не расплываться с годами. У них в основном очень спокойное отношение к пище и здоровые вкусовые настройки. Есть, правда, перекос в сторону острой пищи, но это характерно для кухни всех стран с жарким климатом. Зато у китайцев нет привычки заедать чай сладостями - чай им вкусен сам по себе. Гид Лиля нам говорила, что из всех врачебных специальностей стоматология наименее популярна, поскольку работы у стоматологов мало и зарабатывают они хуже, чем другие специалисты. На наши комплименты («какие вы все стройные») она отвечала, что, напротив, китайцы любят поесть, особенно, в деревнях, и там как раз встречаются полные люди. Недаром свинья считается в Китае символом счастливой жизни – все время ест и ничего не делает. Принято дарить фигурки свиньи как пожелание благополучной жизни.

Приготовление пищи – прерогатива мужчин. «И вообще, - сказали наши девчонки, Настя и Лиля, - у нас матриархат». Из-за политики «одна семья – один ребенок» в современном китайском обществе образовался большой перекос в сторону мужчин (70% мужчин и 30% женщин). «Поэтому девушки могут выбирать из огромного количества мужчин, - сообщила Настя, - с машиной, квартирой и прочими достоинствами». А Лиля добавила: «Когда муж уезжает в командировку, он переживает: ты же без меня умрешь с голоду! В его отсутствие приходиться питаться Дошираком».

Обе наши сопровождающие – родом из деревень. Настя сказала, что до сих пор в их деревенском доме – глиняные полы и практически натуральное хозяйство. Вот такой стремительный переход в течение буквально двух-трех десятков лет – от глиняных полов до небоскребов, начиненных техническими новшествами - прыжок из прошлого в будущее.

Тем не менее, в деревнях искусственно сдерживается огромная масса людей – сдерживается, чтобы она не затопила города. Однако, чтобы иметь возможность переехать из деревни в город, достаточно окончить институт, или отслужить в армии, или выйти замуж. В деревнях остается большое количество родственников у каждого городского жителя, и перед крупными праздниками большая часть городского населения уезжает на малую родину, поскольку праздники принято встречать среди родных. Говорят, раньше перед праздниками по трое суток приходилось выстаивать за билетом. Сейчас билеты берут по интернету.

В деревнях позволяют себе преступать закон «одна семья – один ребенок». За «неразрешенного», сверхлимитного ребенка полагается платить штраф, иначе он остается фактически без документов, неучтенным и бесправным. Лиля сказала, что оказалась вот таким сверхлимитным ребенком, поэтому на семью наложили штраф: забрали откормленную свинью, спилили во дворе большое дерево и – самое печальное – реквизировали телевизор. Все детство старшая сестра попрекала Лилю: зачем надо было тебя рожать, из-за тебя у нас отняли телевизор и свинью. «А сейчас вы общаетесь?» - спросила я. – «Сейчас мы очень дружим», - ответила Лиля.

Я спросила, как они проводят свой отпуск. Настя сказала, что обычно жители Сианя ездят на хребет. Что за хребет, я так и не смогла добиться. Я так думаю, они ездят на Хуаншань – одну из пяти священных гор, расположенную как раз недалеко от Сианя.

Лиля прибавила, что китайцы не любят плавать и отдыхать у воды. У них даже есть поговорка: чем лучше человек плавает, тем больше у него шансов утонуть.

После ужина мы отправились на экскурсию по ночному Сианю, которая началась с парка «Стена любви». Еще пять лет назад на этом месте была деревня, сейчас – современный парк: с озером, водопадами, подсвеченными арками, камнями, павильонами и длинной красной стеной, украшенной барельефами на всевозможные любовные сюжеты. Есть там даже Онегин с Татьяной. Современная скульптура в парке – той же любовной тематики. Очень красиво смотрелся мост над водной гладью с подсвеченными арками: арки и их отражения на водной глади сливались в полный круг.

Потом мы переехали на площадь с высокими колоннами и колоссальным памятником на героическую тему. Каждая колонна – со своим светящимся рисунком, который постоянно менялся: то один узор, то другой, то цельная картина – в общем, глаза разбегаются.

От площади начиналась «Неспящая» улица. «Неспящая» улица - это около трех километров китчевого пространства со светящимися деревьями, фонтанами, скульптурными группами, иллюстрирующими важные исторические эпизоды. Большой кусок улицы занимает скульптурная композиция, посвященная китайским писателям, начиная с древности. Писателей очень много, и ни о ком из них мы даже не слышали.

Наконец мы дошли до Большой пагоды Диких Гусей, с другой стороны от которой как раз уже шло – и даже близилось к завершению - свето-музыкальное шоу фонтанов. Мы попали на последнюю композицию: «Прощание славянки».

Потом мы переехали под крепостную стену (от поющего фонтана до стены – около 4-х км). И там народ веселился: кто-то танцевал, кто-то, сомкнувшись в кружок, пел, кто-то выполнял сложные телодвижения под руководством инструктора. Многочисленные группки рассредоточились по всей площади перед стеной.

Последним пунктом вечерней экскурсии был Мусульманский квартал, который располагался уже внутри крепостных стен. По центру квартала проходит пешеходная улица (хотела написать «узкая», но она узкая только по китайским меркам, на деле она вполне широкая), с многочисленными лавками со специями, орехами и сушеными фруктами. Здесь тоже прогуливался праздный народ. Уж такого сильно мусульманского духа я здесь не почувствовала, скорее, душок, привкус. Упирается пешеходная улица прямо в Барабанную башню. Это, считай, самый центр города.

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/8Syan.htm

[Elena Burova]

На следующий день мы встали пораньше, чтобы прогуляться по утреннему Сианю. Утро выдалось солнечным. На пустынных просторных площадях уже выстроились группы «зарядочников», махали руками-ногами. Кто-то отдыхал на лавочках, а кто-то даже спал.

Программа на этот день: Баньпо и терракотовая армия.

Музей Баньпо окружен современным городом, современные небоскребы подступают к самой ограде.

Вход на территорию комплекса – в виде шалаша. Сначала – небольшой музей , в котором представлены макеты жилищ древнего человека, орудия труда, диарамы, изображающие быт жителей деревни. Настя рассказала, как нашли эту неолитическую деревню, возраст которой – шесть с половиной тысяч лет.

Потом прошли непосредственно на место раскопок. На глиняной поверхности сохранились следы от жилищ, узкие рвы, захоронения. Неприятные чувства вызывают специальные детские «гробики» – в виде глиняных яиц, или горшков с крышками. И их довольно много. В целом, Баньпо произвело не слишком приятное впечатление. Все-таки эти детские гробики-горшочки действуют очень угнетающе.

Переезжаем к месту, где 40 лет назад местные крестьяне обнаружили в земле огромную армию из обожженной глины. Представляю их потрясение. Копали себе мирно землю, и вдруг под лопатами головы: одна, вторая, третья… Крестьяне эти обогатились. Один из них в наше присутствие сидел в сувенирной лавке и раздавал автографы.

Раскопки еще не закончены. Сейчас для посещения открыты 4 раскопа, все они под крышами. Самый интересный – первый. Это длинное пространство, в котором выкопаны глубокие траншеи, заполненные глиняными людьми. Воины стоят тесно друг за другом, в шеренгу по четверо, стройные, собранные, готовые идти на войну. Кое-где между ними – кони.

Живые люди смотрят на это неподвижное воинство у их ног с не очень понятным чувством. Мне кажется, по трудозатратам это можно сравнить со строительством пирамид. При огромном их количестве – каждая фигура индивидуальна, каждое лицо имеет свое выражение. Мастерски выполненные скульптуры - и в таком колоссальном масштабе! Сколько же человек лепили эти скульптуры, все эти лица, каждую черточку, глаза, уши, руки!

Армию приказал слепить Цинь Шихуан, первый император объединенного Китая, чтобы и по ту сторону существования его сопровождало бесчисленное воинство. Вообще, к своей смерти он готовился основательно. Один только его мавзолей возводили в течение 38 лет.

Настя сказала, что раскопки воинов временно прекращены, так как при соприкосновении со светом их краска – а фигуры еще и раскрашены – вскоре пропадает. А вроде немцы обещали подобрать такой состав, что при извлечении фигур на свет и обработки таким составом краска будет закрепляться. Все это - по словам нашего гида, за что купила, за то и продаю.

Следующие раскопы были значительно бедней, а то и вовсе полупустые. Часть фигур извлечено для реставрации, фигуры в разной степени сохранности, у кого-то не хватает головы, руки, кто-то вовсе в виде черепков.

Отдельный павильон посвящен лошадям. Еще выставлены две императорские колесницы отличной сохранности. Колесницы демонстрируют поразительную искусность древних мастеров.

В экспозиции музея показаны представители разных родов войск, их различие в одежде, прическах.

В терракотовом этом воинстве вполне выразился китайский характер: мастерство, бесконечное трудолюбие, кропотливость, доведенная до предела. На тщательность проработки мельчайших деталей не влияло, единственный ли это экземпляр или серийное производство.

По возвращении в Сиань у нас был «банкет пельменей». При входе в ресторан, как обычно, встречали девушки в национальных одеждах. На сцене в продолжение всего ужина играла женщина на инструменте типа лютни – в воздухе струилась легкая вязь слабых звуков.

Пельмени приносили в сите с деревянными краями, самых разных видов, форм и окраски. Форма зависела от содержимого. Были, например, пельмени зеленоватого цвета, похожие на лягушат.

После ужина было решено посмотреть шоу фонтанов, поскольку вчера застали только конец представления. Сели на автобус и доехали до пагоды как раз к началу шоу. Зрелище красивое, и высокая пагода в разноцветных струях фонтанов смотрится просто здорово. После окончания прогулялись вокруг пагоды и по Неспящей улице. Фотографии http://lenaburova.ru...hina/9Syan.htm

[Elena Burova]

Следующее утро у нас было свободно, и мы отравились к крепостной стене. Во внутреннем дворе застали развод стражей. Стражи был одеты в исторические костюмы и соответствующе вооружены: пиками, мечами.

Мы поднялись на стену (билет – 40 юаней) и там обнаружили прокат велосипедов. Велики дают на полтора часа, и в залог надо оставить 200 юаней.

Сели мы на велики и помчались вдаль по стене. Протяженность ее – 13 км. Время от времени мы останавливались и смотрели вниз. С внешней стороны вдоль стены тянулась парковая зона, и практически на каждом ее участке народ занимался ушу, играл в теннис, танцевал, делал зарядку.

Ехали мы, ехали, от одной башни до другой, и, действительно, полный круг (с остановками на фотосессии) занял у нас полтора часа. А я-то еще хотела прогуляться по центру и зайти в мечеть, но уже надо было возвращаться в отель.

Выселившись из отеля, мы отправились к Малой пагоде Диких Гусей, которая возникла чуть позже Большой пагоды, и получила название от своей «соседки».

Схожи отчасти и их истории. Здесь тоже был свой монах-подвижник, привезший святые книги из Индии, - И Цзин. В пагоде книги хранились, переводились, и их содержимое внедрялось в массовое сознание.

Сейчас вокруг пагоды разбит обширный парк. К сожалению, со всех сторон к нему подходит типовая городская застройка с многочисленными кранами, и урбанистические пейзажи мешают «погрузиться в природу». Взор не отдыхает. Единственное уютное место – внутренние дворики между павильонов, начинающие от подножия пагоды.

Высота малой пагоды – 43 метра. Мы залезли наверх, посмотрели на парк сверху. Спустившись, прошлись по закрытым дворикам – самому приятному здесь пространству.

Около выхода – музей, построенный в виде китайского павильона. Наиболее ценные экспонаты расположены на нижнем уровне.

После обеда мы  прогулялись по улице художников, которая идет под крепостной стеной с внутренней стороны. Улица заполнена лавками, где можно купить различную художественную продукцию. Накупили вышитых картинок с китайскими пейзажами, при этом яростно торговались и требовали оптовой скидки – в процессе участвовало несколько человек из нашей группы. Впоследствии мы видели в Сучжоу те же картинки по цене, которая изначально была ниже, чем мы добились в Сиане в результате азартного торга.

Гуляя по этому кварталу (довольно симпатичному), мы дошли до еще одной сианьской достопримечательности «Лесу стел». Это бывший конфуцианский храм. Сейчас там хранится большое количество стел с высеченными текстами. Изначально на каменных табличках высекались заповеди Конфуция, потом к ним прибавились исторические и литературные тексты. Внутрь заходить не стали.

В назначенное время нас отвезли на вокзал, мы простились с Настей, отныне переходя в безраздельное владение Лили. И в 5 часов вечера отправились на поезде в Шанхай.

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/10Syan.htm

[Светлячок]

очень интересное путешествие и великолепное описание. как вы запомнили названия всех парков, озёр и улиц? вы готовились к поездке, разрабатывая маршруты свободного перемещения, или шли "куда глаза глядят"? очень жду продолжения Вашего замечательного путешествия.

[MikkMedved]

Здорово написано. Интересно читать, жаль что фото где то отдельно.

[Elena Burova]

очень интересное путешествие и великолепное описание. как вы запомнили названия всех парков, озёр и улиц? вы готовились к поездке, разрабатывая маршруты свободного перемещения, или шли "куда глаза глядят"? очень жду продолжения Вашего замечательного путешествия.

да, безусловно, готовилась, читала, планировала. Поэтому в Пекине мы отделились от группы и часть времени гуляли по своему плану.

Продолжение немного задерживается, но обязательно будет.

[Elena Burova]

Шанхай

Почему-то именно на Шанхай я возлагала свои главные надежды и уже готова была его полюбить всем сердцем. Мои стремления подогревались Лилиными припевами, что вы вот-вот попадете в этот грандиозный город и там-то все увидите. Она совершенно искренне гордилась им и восхищалась, была настоящим шанхайским патриотом, хотя сама переехала туда относительно недавно. Детство ее, как я писала выше, прошло в деревне, потом она окончила институт и аспирантуру, и только после этого нашла работу в Шанхае, куда впоследствии выписала и мужа.

Многие в Москве считают добирание до работы в часы пик сущим мучением. Посмотрела я на шанхайцев – товарищи, так мы не так уж плохо живем! Энергичная наша Лиля (мать двухлетней дочки, к слову сказать) после рабочего дня (с нами, туристами, она занималась с 8-ми утра до 10-11-ти вечера) ехала из центра полтора часа на метро (стоя, ибо сесть в шанхайском метро практически невозможно), выходила на своей станции и пересаживалась на мотоцикл, который и довозил ее до дома. Мотоциклы у них – что-то вроде нашего такси, мотоциклисты дежурят на станциях метро и развозят пассажиров по указанным адресам. Вот такие масштабы города!

И вот мы едем на улицам города, а Лиля нам показывает самые известные небоскребы. У каждого из них свое прозвище: «кукурузина», «открывашка», «каракатица» и тп.

Первый шанхайский день у нас был заполнен очень плотно. Программа: Храм Нефритового Будды, сад радости Юйюань, телебашня «Жемчужина Востока», прогулка по Нанкин-роуд, ужин в рыбном ресторане, вечерняя прогулка на теплоходе по реке Хуанпу.

Храм Нефритового Будды – это все та же система чередования прямоугольных павильонов и дворов между ними. В павильонах – уже знакомые нам персонажи: отрешенно улыбающиеся, гневные, умиротворенные, возлежащие, стоящие, сидящие в позе лотоса будды и их соратники. Название храму дала двухметровая статуя Будды из белого нефрита, привезенная из Бирмы в 1882 году.

Вплотную к монастырским стенам подходят городские небоскребы, бесцеремонно заглядывая внутрь. Да и внутри храма – густая «каша» из верующих и туристов, перетекающая по дворам. Трудно отрешиться от суеты, трудно настроиться на диалог с Небом. Недаром в буддизме существуют понятия «малого и большого затворничества». «Малое» – это когда монах живет вдали от людей, в тишине и уединении, далеко от мирских соблазнов. «Большое» – когда живешь в миру и должен выстраивать свои законы и идти своим путем, отрешась от окружающих людей и вразрез с их законами.  

Сад Радости Юйюань, или просто Юй, находится в центре Старого города. Старый город – это большой квартал нарядных двух-четырехэтажных домов с выгнутыми крышами и красными фонариками, многочисленными магазинами и сувенирными лавками. Дорога к саду идет через озеро по ломаному коленчатому мостику (чтобы не было злым духам прямой дороги в сад). Посреди озера на ножках-сваях стоит чайный павильон. На каменной приступке отдыхают невзрачные зеленые черепахи, а под мостиком вьется оранжевое облако – стая рыб, которым бросают крошки многочисленные прохожие.

Народу в саду много, как и в Старом городе, но побродить там приятно. Еще безлистные деревца усыпаны нежно-розовыми цветами. Камни, травы, воды сплелись воедино, над водной гладью – мостики, в белых стенах – арочные проходы. Корявые деревья лезут, кажется, прямо из камня, и тут же буйствует плющ, облепивший встающую из воды скалку. Бамбуки, пальмы, ивы, сосны – и запрятанные в зелени домики с террасами. Крытая галерея, пересекающая озеро, устроенная на живописных валунах. Небольшой дворик с кряжистыми карликовыми деревьями. Лабиринты, переходы, гроты… Многочисленные срезы красоты.

Сад имеет 500-летнюю историю, и трижды за время своего существования разрушался и восстанавливался заново. В последний раз это случилось в середине 19 века, сад был уничтожен французами.

Обедали мы на другой стороне реки, в районе Пудун, у подножия телебашни «Жемчужина Востока». А потом скоростной лифт переместил нас на смотровую площадку телебашни.

Внизу блестела широкая Хуангпу с плывущими по ней судами, а от реки вдаль, растворяясь в дымке,  уходил Шанхай, похожий на густой ряд вбитых в землю свай.

Признаться, я не любитель вертикальных техногенных городов, главная красота которых – в форме того или иного великана, встающего от земли в полный рост. В Шанхае я ощутила это наиболее полно.

Сделав полный круг и замкнув панораму, мы спустились на этаж ниже, где внешняя часть пола была прозрачной.  Почему-то многие очень опасливо ступали на прозрачный пол.

Внизу телебашни находится музей – и чудесный. Экспозиция посвящена истории Шанхая, и вся его история: от рыбацкой деревушки до мегаполиса – очень образно представлена посредством искусных макетов, иллюстрирующих самые разные стороны жизни города. Весьма доходчивый и наглядный способ подачи материала, и,  к тому же,  не требующий знания языка.

Потом желающие пошли в местный Аквариум, другие – и я в том числе – прогулялись по набережной Пудуна. 

Дальше нас ждала прогулка по Нанкин-роуд, главной улице Шанхая, тянущейся от набережной Бунд до храма Jing’an через Народную площадь (Жэньминь). Собственно, ничего особенного. Пешеходная улица, поуже пекинского Ваньфуцзин, с современными зданиями по сторонам, с лавочками посередине. Кто-то прогуливается, кто-то танцует, носятся подростки на роликах. Я тоже сразу купила маленькие двухколесные ролики, на которых доехала до Народной площади – правда, не сама, а держась за своих попутчиков, потому что ехать на них оказалось не так-то просто. Китайцы на них носятся очень ловко, и, вообще, как-то все у них получается легко. И ты покупаешься на эту легкость, думаешь: тоже буду гонять, как они. А не тут-то было!

Надо признаться, все приспособления, купленные мной в Китае, так в итоге и остались неосвоенными: флейта с двумя дырками, на которой так виртуозно играл продавец сложную мелодию, вертолетик, взлетавший в их руках высоко в небо, пресловутые ролики, волан-шайба с перьями для пинания ногой.

Поскольку город стоит на реке и до моря-океана всего ничего, местная кухня построена на рыбных блюдах и морепродуктах. Для знакомства с ней нас привезли в рыбный ресторан. Это было огромное здание, на первом этаже которого в резервуарах были представлены обитатели местных вод в живом виде. Помимо рыб, креветок, мидий, там присутствовали черепахи, черви, лягушки и прочая живность разной степени отвратительности.

Нагуляв, так сказать, аппетит, мы поднялись на лифте на нужный этаж, где разместились в отдельной комнате. Ну, и все традиционно – вносят блюда, внутренний диск вращается, каждый сам себе накладывает. К счастью, что за живность мы тащим в рот, понять было сложно. Однозначно была опознана только рыба, зажаренная целиком, и креветки.

А Лиля уже мнется у дверей, типа: «Цигель, цигель, ай-люлю, Михаил Светлов», так что, не догрызя последней лягушачьей лапки, бежим в автобус. Наш корабль отходит в 9 вечера.

На пристани – столпотворение. Группы загружаются на корабли, корабли отходят от берега и везут  туристов по реке Хуангпу, сначала в сторону моря, потом обратно, а вокруг - светящиеся разноцветные здания. Опять надо любоваться небоскребами, только уже в вечерней подсветке.

На открытой палубе – очень холодно. Хорошо, я еще с Норвегии приучена: как бы жарко ни было на берегу, только ступаешь на борт парома или корабля, тут же натягиваешь куртку и шапку. Кажется, из нашей группы я одна и простояла на воздухе от начала до конца.

В общем, первый день в Шанхае прошел в некоторой неясности и недоумении. Красоты его в глаза не бросились, и восхищаться особенно было нечем. «Хорошо, - подумала я, - вот будет свободный день, тогда мы и посмотрим город как следует».

Фотографии - http://lenaburova.ru/east/201203China/11Shanghai.htm

[Татьяна из Москвы]

Елена, а Вы не могли бы уточнить, в каких числах в Лояне проводится апрельский фестиваль пионов, и если быть там в туре в это время, реально ли посмотреть?

[Elena Burova]

 

Елена, а Вы не могли бы уточнить, в каких числах в Лояне проводится апрельский фестиваль пионов, и если быть там в туре в это время, реально ли посмотреть?

 

Точно не скажу, 1-2 неделя апреля. Насчет посмотреть - наверно, в зависимости от программы. Возможно, что во время прохождения фестиваля в программу включают его посещение , это надо отдельно уточнять.